Оказывается, у коренных малочисленных народов Севера низкий уровень гормона адаптации – кортизола. Об этом и многом другом рассказали на Круглом столе под названием «Адаптация общества и человек в Арктических регионах в условиях изменения климата и глобализации», который состоялся 26 сентября в Медицинском институте СВФУ в рамках Северного форума по устойчивому развитию.
Ученые в ракурсе медико-физиологических, психолингвистических, образовательных и социально-экономических дисциплин обсудили проблемы адаптации человека Арктики и Субарктики в условиях глобализации, новых миграционных тенденций и экономическо-климатической нестабильности.
Здоровье – главное
Первым делом ученые отметили недостаток изучения состояния здоровья и влияния вредных факторов на трудоспособность, условия жизни коренных малочисленных народов Севера.
Зинаида Загдын, кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник Санкт-Петербургской НИИ Фтизиопульмонологии, отметила особенности туберкулеза коренных малочисленных народов Севера. По ее информации, по сравнению с другим населением, проживающим в условиях Крайнего Севера, у коренных малочисленных народов высокое распространение туберкулеза. Объясняется это, по ее словам, отсутствием эволюционно выработанных механизмов биосоциальной адаптации к условиям Крайнего Севера. При этом она отметила, что в эти годы туберкулез в республике значительно снизился.
«С чем у коренных малочисленных народов связана высокая заболеваемость туберкулезом? Здесь выделяют два основных момента. Первое – эволюционно выработанные медико-биологические особенности сталкиваются с процессом модернизации, которая ослабляет связь с окружающей средой; урбанизация и глобализация влияют на традиционный образ жизни коренных народов. Второй момент – нарушаются эволюционно выработанные биолого-физиологические адаптации организма, пищеварительной системы, центральной нервной и иммунной систем, генетики, микробиом человека. Это связано с тем, что у коренных малочисленных народов севера метаболизм имеет свою специфику. Белково-липидный тип питания заменяется на белково-углеводный. Происходит синдром навахо, когда появляется сахарный диабет, и жилистый человек превращается в полного», — рассказала Загдын.
Она добавила, что у коренных малочисленных народов Севера, заболевших туберкулезом, продолжительность жизни на 10-20 раз ниже, чем в среднем по России. Большинство из них не работают и около 90 процентов живут за чертой бедности. Кроме того, они страдают табакокурением и алкоголизмом. Говоря об этих двух проблемах, Загдын восприимчивость к наркотикам и алкоголю коренных малочисленных народов Севера объяснила не отсутствием в организме ферментных расщепляющих элементов, а прежде всего неадекватной реакцией на изменение традиционного образа жизни на популяционном уровне. «У коренных малочисленных народов Севера изначально низкий уровень кортизола – гормона адаптации», — добавила она.
По ее словам, на сегодня очень мало исследований об особенностях туберкулеза коренных малочисленных народов Севера, и что после перестройки практически нет ни одной научной работы на эту тему.
Также Загдын проинформировала, что из 8 округов в Сибирском федеральном округе (наряду с Уральским) отмечается самый высокий показатель заболеваемости как туберкулезом, так и ВИЧ-инфекцией, особенно на территории Крайнего Севера, где проживают малочисленные народы, хотя ВИЧ-инфекция прогрессирует по России в целом, и практически по Европе наравне с Украиной она занимает первое место. «Эта инфекция переносится главным образом гетеросексуальным путем», — пояснила ученый.
Кэрэчээнэ и Карина – жертвы социальной нестабильности
Зинаида Загдын также рассказала, что дети коренных малочисленных народов Севера, приезжающие в Санкт-Петербург учиться, не выдерживают условий, и что они по причине низкой психологической адаптации (не уровня знаний) не конкурентоспособны. Ученому хотелось бы, чтобы этот нюанс учитывали в ВУЗах, как, например, в Канаде, где есть специальная программа по поддержке таких студентов. Напоследок Загдын порекомендовала министерству здравоохранения республики вести статистику всех болезней отдельно для коренных малочисленных народов Севера.
По мнению профессора кафедры перевода филологии Натальи Хохоловой, история потерянных детей Кэрэчээны Туприной и Карины Чикачевой в дискурсе адаптации представляет социальную нестабильность коренных малочисленных народов Севера.
По ее словам, социальная нестабильность в дискурсе адаптации заключается в изменении ландшафта Арктики, но не только в геофизическом плане, но и в культурном, в связи с новым видом миграционных тенденций из отдаленных регионов республики в столицу и оттока коренного населения Якутии в Москву, Калининград, Крым и потока вовнутрь республики из средней Азии. Ученый далее сообщает, что ввиду длинных зимних месяцев и плохой инфраструктуры в области создания условий отдыха/активного отдыха для детей и подростков – образовался другой вид социального общения и культуры: это в основном инстаграм и увлечение компьютерными играми, что отражается на манере общения, межпоколенческой коммуникации и языке. Традиционный вид общения в семье за столом практически исчез, нет живого разговора между членами семьи. Все заменилось коммуникацией в ватсапе. Затем ввиду социо-экономической стагнации, расстояния между классами и регионами Якутии становятся ощутимей, дополняет Наталья Хохолова.
«У Карины – история миграции, то есть что заставляет людей мигрировать? Лучшая жизнь. В каком-то смысле эта история именно такая: девочкой проделано нелегкое путешествие из неведения, ненужности и потерянности, неопределенности в лучшие условия – в город, к заботе, обществу и балетной школе, что и есть билет в стабильную почти предсказуемую по-хорошему жить», — пояснила профессор.
«Синдром полярного напряжения»
В свою очередь, ректор Медицинского института СВФУ, доктор медицинских наук, профессор Пальмира Петрова в своем докладе сообщила – еще в прошлом установлено, что аборигены Севера (эскимосы, ненцы, чукчи, эвены, якуты) имеют морфологические и физиологические особенности, обеспечивающие их адаптацию к условиям холодного климата.
«Эволюция адаптивных механизмов коренных малочисленных народов республики прошла своеобразный путь и выработала приспособительные реакции, отличающиеся у приезжего населения. Но в настоящее время при быстро меняющихся экологических условиях эти реакции, возможно, являются недостаточными и в результате возникает дезадаптация. Доказательством тому является изменение иммунного статуса жителей экологически неблагополучных районов», — сообщила Пальмира Георгиевна в своем докладе о роли экспедиционных исследований в развитии здравоохранения на Севере.
Профессор Петрова помимо анализа медико-демографических показателей порекомендовала изучить глубинные процессы, происходящие в организме человека при воздействии климатических, геофизических и антропогенных факторов.
Как и Пальмира Петрова (которая считает, что человек на Крайнем Севере живет в условиях «синдрома полярного напряжения», когда организм работает в условиях постоянного стресса), профессор Саамского университета и кафедры ЮНЕСКО, СВФУ, Матиэсен Свейн уверен, что наш организм всегда находится под стрессом. «Но в Якутии у людей очень хорошие данные», — добавил он, и от таких слов становится радостно.
Язык оленя – фантастика!
В своем докладе об адаптации оленеводов Свейн высказал мысль, что не алмазы двигают нашу республику.
«Сила, которая двигает Якутию, это не алмазы, а оленеводы. Оленина – это то, чем мы будем питаться. В Норвегии ее невозможно найти, хотя там тоже есть олени. Язык оленя – это фантастически вкусно! Малые народности должны здесь открыть свой ресторан», — поделился профессор.
Однако сейчас, по словам ученого, оленям и оленеводам в тундре приходится тяжко.
«Из-под земли идет огонь. Каково оленям дышать дымом?! Шесть оленеводов потеряли базы. Идет заболачивание мест, покров тундры меняется, ягеля нет», — поделился он. Нашим оленеводам сложно адаптироваться к климатическим изменениям, добавил Свейн (который посвятил теме оленевода и оленей не один десяток лет).
Как в своем докладе о питании сельских жителей рассказала кандидат социологических наук СВФУ Декабрина Винокурова, на сегодня сельчане обеспечивают себя продуктами подсобного хозяйства – мясом домашних животных, овощами, картофелем, но чем улус севернее, тем реже это происходит. По ее словам, в улусах, на которые влияет промышленность, народ все меньше и меньше обеспечивает себя продуктами подсобного хозяйства. Неизменная часть пополнения продуктов питания – это охота, рыболовство, но в последнее время растет и собирательство.
«В целом натуральная еда у сельчан сохраняется, нельзя сказать, что они полностью перешли на фабрикаты или промышленные полуфабрикаты. А вообще, питание – самая непрозрачная, самая неподдающаяся статистике область питания. С принятиями закона она будет еще не прозрачнее», — считает социолог.
Тема питания вызвала заметное оживление среди ученых.
«Питаться традиционно хотелось бы, но дело в том, что сырья-то нет. Оленины практически нет, а если она даже где-то и есть, так дорого стоит, что ее лишний раз и не купишь. Вообще оленины нет, ее не привозят, ведь объявили мораторий, чтобы оленя не забивать. На рыбу тоже запрет. Очень хотим питаться своей национальной пищей, но никакого закона не хватит», — слышатся голоса ученых о хлебе насущном.
***
Этот Круглый стол – предпосылка к практическому планированию программ в области здравоохранения и образования коренного и пришлого населения Арктической и Субарктической зоны Якутии, и все доклады этого Круглого стола (а их было немало) вносят значимый вклад в решении глобальной проблемы адаптации.
Ксения Авера, SakhaDay.ru