Что известно о проекте российских ученых - в данном материале.
Вечная мерзлота Восточной Сибири представляет собой гигантскую климатическую бомбу замедленного действия — под ней скрываются огромные запасы углекислого газа и метана, которые по мере таяния высвободятся и попадут в атмосферу. Так, по крайней мере, говорят российские ученые Сергей и Никита Зимовы. Остановить потепление, считают они, поможет воссоздание экосистемы, существовавшей здесь тысячелетия назад. Поэтому уже несколько лет Зимовы занимаются развитием Плейстоценового парка: небольшого участка, который заселяют крупными млекопитающими, пережившими ледниковый период. С помощью платформ для краудфандинга к весне 2018 года они уже собрали около $118 тыс., чтобы доставить в Якутию бизонов с Аляски. И уже не первый год всерьез говорят о возвращении мамонтов.
В конце мира
До ближайшего к Плейстоценовому парку аэропорта, в советские годы служившего стартовой площадкой для полярных экспедиций, из Якутска нужно лететь еще около четырех часов. Если верить сайтупарка, сейчас он занимает около 16 кв. км в нижних течениях реки Колымы. Здесь обитают дикие лошади, овцебыки, зубры, лоси и северные олени — потомки млекопитающих, населявших так называемые мамонтовые степи тысячелетия назад. И необычные для этой полосы животные, и расчищенные среди тундры степи — дело рук человеческих.
Дикие лошади
Фото: Pleistocene Park/facebook.com
Рядом с парком стоит то, что по фотографиям точнее всего было бы описать как несколько деревенских домов и бараков, сгрудившихся вокруг гигантской тарелки телевизионной антенны. В действительности это — Северо-Восточная станция, вторая по размеру и значимости арктическая научная станция в мире.
Ее нынешний директор, эколог Сергей Зимов, приехал на станцию в конце 1980-х годов. В царство вечной мерзлоты он перевез и свою семью, а через несколько лет задался целью вернуть небольшой пятачок якутской земли больше чем на 10 тыс. лет назад.
Сегодня этот 63-летний человек, худощавый, с длинной бородой и хвостом седых волос, в черном берете и вечном рабочем комбинезоне, кажется воплощением безумного гения от науки, идеи которого могут спасти планету, а могут — поставить мир на грань катастрофы. Таким, по крайней мере, Зимов предстает в репортажах зарубежных изданий. С Сергеем и его сыном, Никитой, общались корреспонденты The Atlantic, The Daily Telegraph и New Atlas, немецкий телеканал ARD снял о нем документальный фильм
Впрочем, Зимова, судя по всему, знают и признают в научных кругах, в том числе международных — он публиковался в журналах Science и Nature, проект ученого в 2016 году представляли на инвестиционном форуме в Сочи.
Климатообразующий парк
Около 10–20 тыс. лет назад, во времена последнего ледникового периода (время его окончания почти совпало с окончанием плейстоцена — геологического периода, продлившегося почти 2,5 млн лет), на каждый квадратный километр этой земли приходился один мамонт, пять бизонов, восемь лошадей и около 15 оленей. Еще тут жили шерстистые носороги, волки и большие кошки. Все они существовали на поросших сочной густой травой степях, поэтому всю экосистему называют «мамонтовыми степями». Потом пришло потепление, из-за которого большая часть территорий заросла деревьями, — так появилась тундра.
Вся суть эксперимента Сергея и Никиты Зимовых сводится к тому, чтобы попробовать возродить эти степи вместе с их «историческим населением» на ограниченной территории, удаленной от людей и невостребованной в сельском хозяйстве. Глобально повлиять на потепление климата это не позволит, но может помочь исправить ситуацию в одном конкретно взятом районе. Для этого в низовья Колымы надо не только завезти давно исчезнувших из Якутии животных, но и изменить местный ландшафт. Пока весь мир говорит о сохранении лесов, в дальнем уголке Якутии ученые-экологи валят деревья, чтобы на смену тундре пришли необходимые млекопитающим степи.
Сергей Зимов
Фото: Pleistocene Park/facebook.com
«Степные экосистемы играли важную климатообразующую роль. В холодные эпохи почвы степей, и особенно почвы мамонтовой тундростепи, являлись основным наземным хранилищем и поглотителем углерода, а при потеплении климата тысячи миллиардов тонн углерода высвобождались обратно в атмосферу. Высокое альбедо степей помогало отражать значительную часть солнечного тепла. Высокая продуктивность и транспирация степей позволяла держать почвы сухими и предотвращала образование болот, поэтому глобальная эмиссия такого важного парникового газа, как метан, в атмосферу была низкая», — говорится в научном обосновании проекта, размещенном на сайте парка.
Снег, утверждают Зимовы, сохраняет и распространяет тепло. Над его поверхностью зимой температура может опускаться до минус 40 градусов по Цельсию, а под ним она будет держаться в районе минус 3. Если сюда придут животные, которые в поисках пищи начнут топтать и раскапывать снег, температура у поверхности земли понизится и вечная мерзлота может продержаться дольше. Это важно, потому что лед здесь служит естественной преградой для скрытых в земле, болотах и озерах гигантских запасов углекислого газа и метана.
Чартер для бизонов
Официально парк работает там с 1996 года, первые эксперименты начались еще раньше. Сейчас он считается основным проектом Северо-Восточной станции, но ученые говорят, что развивают его только на свои личные средства.
За это время Зимовы успели завезти сюда около 70 животных — в том числе, овцебыков, зубров, северных оленей и диких якутских лошадей. Охотники из расположенного неподалеку полузаброшенного вахтового города не трогают их благодаря «личным связям», с гордостью поясняет Никита Зимов журналистам. Именно он является главным англоязычным спикером парка — Сергей по-английски говорит не очень хорошо, да и вообще предпочитает деловым переговорам вопросы научно-философского характера.
Северные олени
Фото: Pleistocene Park/facebook.com
Весной прошлого года они начали собирать деньги на то, чтобы доставить в Якутию стадо бизонов из Аляски — в эпоху плейстоцена именно бизоны были одними из основных обитателей местных степей. В России подходящих молодых животных в нужных количествах просто не нашлось.
«Сначала я хотел купить старый, очень старый корабль и на нем пройти через Берингов пролив. Но мы быстро поняли, что идея слишком безумная даже для нас. Поэтому мы решили сосредоточиться на аренде авиачартера», — рассказал Никита Зимов корреспонденту издания New Atlas в апреле 2018 года.
Еще в прошлом году ученые запустили кампанию по сбору средств на то, чтобы зафрахтовать чартерный авиарейс, на краудфандинговой платформе Kickstarter. Необходима сумма в $106 тыс., но к весне 2018 года было собрано уже $110 тыс. Еще одна кампания стартовала на сайте Indiegogo в этом году: там пока собрали около $18 тыс.
25 апреля на странице кампании на Kickstarter появилось обновление — видео о том, как в парк прибывает новая партия яков. В ближайшее время создатели обещают также выложить видео перелета аляскинских бизонов. Однако самым заметными участниками той экосистемы остаются вымершие мамонты. Зимовы уверены, что первый из них может попасть в Якутию уже через несколько лет.
Мамонты из Гарварда
Сейчас идея возрождения мамонтов уже не кажется безумной. Теоретически восстановить ДНК этих животных можно с помощью останков, которые регулярно находят в Якутии, а затем вживить его ближайшему живущему родственнику мамонта, азиатскому слону — в их ДНК по-прежнему много общего, а «слоновьи» элементы можно шаг за шагом заменить на «мамонтовые».
Одним из главных идеологов возвращения мамонтов стал ученый из Гарварда Джордж Черч. Под его руководством международная группа ученых в начале 2010-х годов создала проект Revive & Restore(«Оживить и Восстановить». — прим. iz.ru). Участники проекта знакомы с работой Сергея Зимова, бывали в Якутии и действительно рассматривают ее как потенциальное место жительства для созданных ими мамонтов нового поколения. Сейчас расположенная в Гарварде команда занимается геномным редактированием, постепенно вживляя ДНК мамонта в слоновьи клетки — эту работу они начали в 2014 году и с тех пор смогли отредактировать больше 40 слоновьих генов. Сколько еще потребуется изменить, предсказать сложно.
Ученый Джордж Черч
Фото: wikipedia.org/Steve Jurvetson
Впрочем, после этого начнется самая сложная часть, признался Черч журналистам Atlas. Азиатские слоны сами находятся под угрозой исчезновения — вряд ли кто-нибудь позволит ученым вмешиваться в процесс их репродукции, чтобы будущего мамонтенка смогла выносить настоящая слониха. Вместо этого, эмбрион нужно будет растить в искусственных условиях — до сих пор таких экспериментов с крупными млекопитающими никто не проводил.
Зато ген морозоустойчивости теоретически может помочь спасти слонов как вид — животных, страдающих из-за сокращения мест их обитания, можно будет расселить по малонаселенным территориям Сибири. Никита Зимов говорит, что лично его «большой мохнатый слон» вполне устроит, и первого гиганта парк готов принять хоть через неделю.
Отец и сын
Сегодня большую часть организационных вопросов, связанных с работой парка, решает Никита. Он же официально занимает пост его директора. Но изначально Плейстоценовый парк не был семейным проектом. Это — мечта и дело жизни Сергея Зимова.
Самым сложным, по словам Зимова-старшего, было не расчистить территорию и не привезти сюда животных, а заразить идеей собственного сына. Они оба признают, что отец из Сергея был не самый лучший. В вечную мерзлоту семья переехала, когда Никите было два года и лет до 20 отец на него внимания почти не обращал. А как только обратил, задался целью вернуть поступившего в университет сына назад в Якутию, в свой парк.
Никита Зимов
Уговорить Никиту удалось не сразу. Для этого ему, выпускнику Новосибирского университета, пришлось отказаться от научной карьеры в комфортных городских условиях, а главное — убедить отправиться на край света жену с тремя маленькими детьми. Сам Никита корреспондентам издания The Atlantic несколько лет назад сказал, что сложнее всего было решиться прожить жизнь ради чужой идеи. Впрочем, сейчас, кажется, она превратилась и в его тоже.
Никита Зимов говорит, что намерен провести здесь, в Якутии, всю жизнь. Не ради природы или окружающего мира: он верит, что если человек поможет животным, животные помогут человечеству. «У меня три дочери, — объясняет ученый всем, кто приезжает в парк, — я делаю это ради них». И отвечая на вопрос одного из корреспондентов, говорит, что дочерей заниматься парком заставлять не будет: «Я не такой эгоист, как мой отец».
Евгения ПРИЕМСКАЯ
Источник: Известия
